 |  |  |  | Мария Гельман
Татьяна, 26 лет, Санкт-Петербург
Просмотров: 543
Сначала казалось, что он просто обо мне заботится: «Не ходи одна, вдруг что-нибудь случится». Но потом опека стала жестче, все шло по нарастающей. Запрещал мне общаться с друзьями, решал все за меня. Однажды придумал, что мне нужно поехать в Украину, и просто купил билет — мое мнение его не интересовало.
Помню, когда он впервые меня ударил. Я готовила ужин на кухне, а телефон оставила в комнате, поэтому не услышала его звонок. Вечером он вернулся домой, швырнул мне в лицо связку ключей и закричал: «Почему ты не брала трубку?! Я волновался!»
Побои повторялись. Если я возражала, он находил оправдания, и в итоге извинялась я. Извинялась, что была в плохом настроении или что плохо выглядела и этим его спровоцировала. Он называл меня толстой и возмущался из-за того, что я не хожу в нашей коммуналке в мини-юбке и на каблуках. Потом он перестал искать поводы — мог разбудить меня ударом в спину, потому что я слишком громко дышу во сне.
Когда я решила уйти, он запер меня в квартире на сутки, следил за каждым шагом — даже в туалет под конвоем. Он бил меня по лицу и кричал: «Ты, тварь, испортила мне жизнь. Не уходи, я тебя люблю». Я просто не знала, что возможно по-другому. Мой дядя бил тетю, а сосед бегал за женой с топором — такое я видела с детства.
Сейчас я вышла замуж и поняла, что любовь — это не страсти, где «Жить без тебя не могу» или «Ты будешь моей». Любовь — это сначала уважение.
Альбом: «Ты — моя» |  | |
|
