 |  | Статья Крика
Александр Иосифович Лапин, определяя ритм, писал, что для его появления необходимо три элемента. Два – позволяют подметить закономерность, а три – ее подтверждают. Два года подряд вы ныряете в один и тот же омут "Молодые фотографы". И уже проявляется закономерность. А именно, беспомощность в составлении серии.
В самом деле, если забыть о том очаровании, которые свойственны вашим карточкам, забыть о них как некоторых составляющих, самостоятельных единицах, а говорить только о серии, как едином и цельном продукте, предъявляемом зрителю, то ничего внятного и вразумительного Вы так и не показали.
Даже не видно попытки объединения. Начинает входить в привычку ожидание того, что в следующий раз, через год, принесете Вы в подоле такую же кучку хороших, даже, замечательных карточек и так же вывалите ее перед ошеломленным жюри. Но все же, это будет снова кучка.
Если мир является творением воли, то искусство есть концентрация этой воли. Создавая серию, автор и проявляет волю.
В той части фотосообщества, где Вы вращаетесь, когда упоминают фамилию Кичигина, как правило, вспоминают Елену Елееву. А если не упоминают, то держат в уме. И наоборот.
По каким-то непонятным причинам, вас объединяют. Объяснением такого объединения служат лежащие на поверхности признаки. Возраст, пол, внешняя красота, и обе, якобы, снимают стрит-фото. Вы даже на снимках –аватарках в facebook-е чем–то схожи.
У обоих взъерошено-взлохмаченные профили.
На самом же деле, более не похожих фотографов трудно представить. Особенно ярко это видно по тому, как каждая из вас выстраивает серию. Воспользуемся тем, что на этой же площадке МФ-2013, выставлена серия Елены Елеевой «Романтика школьных коридоров». http://www.photounion.ru/Show_Album_Konk.php?anum=16430
Перемещение в пространстве это и перемещение во времени. И все серии Е. Елеевой обретают смысл только во времени. Снимки будто нанизаны на временную ось. Замкнуты относительно нее. Всегда есть начало и есть конец. Как в любом рассказе.
Если подъем по лестнице воспринимается как вход, то спуск – как выход. (Например, фото Владимира Богданова (Москва, 1970) http://pics.photographer.ru/pictures/14541.jpg)
Все что между – чистое движение.
Аналогично строилась прошлогодняя серия «Тюремная невеста». http://www.photounion.ru/Show_Album.php?anum=2939
Там еще более заметно развертывание сюжета. Пришли, что-то сделали, ушли.
Такие построения, которые использует Е. Елеева, обладают эстетической универсальностью. Потому что всегда способны вызвать сопереживание, потому что легко соотносятся с формами поведения и чувствами, свойственными всем нам. А значит, всем понятны.
Плохо это? Все зависит от того, как позиционирует себя автор, и какие он решает задачи.
Для репортажа, который завязан на газету или журнал, такое построение типично и наиболее приемлемо. Тираж в СМИ еще никто не отменял.
Возьмем Word Press Photo. Самый крупный, и пока, самый авторитетный, конкурс прикладной фотографии, и приглядимся к серии «HANGING IN IRAN» фотографа Ebrahim Noroozi.
Вступление. Фотограф (зритель) подходит к месту действия
Подготовка к действию -
и
Кульминация – казнь
Далее идет ряд снимков повешенных с элементами эстетизации казни и, в частности, смерти.
Все заканчивается вывозом трупов.
В таких сериях, как рассмотренные выше, что у Е. Елеевой, что у Ebrahim Noroozi, фотография пытается конкурировать с литературой, с текстом, в попытке передать некоторое сообщение. Но фотография проигрывает и всегда будет проигрывать литературе. Даже в основание удается положить только самый простейший принцип, а именно, развертывающийся во времени линейный сюжет.
Такой подход напоминает о нищем кинооператоре, которому на фильм дали 1,5 метра пленки.
Справедливости ради, надо сказать, что сама серия ,,Коридоры,, Е. Елеевой обладает еще геометрической структурой. Перенумеруем карточки в серии от 1 до 6-ти. Сразу видно, что серия симметрична относительно центра по направлению того движения, которое присутствует в кадре.
3 и 4 – движение вглубь, 2 и 5 - движение слева направо, и крайние карточки (1 и 6) - снова движение в глубину кадра. Такого рода построения Елена до сего дня не показывала. Такого формально геометрического объединения у нее не было. Получилось, что ее серия дважды структурирована. Но пока такое построение серии для Е. Елеевой исключение.
Ее бог – Хронос. Стоит ей забыть про это, как серия превращается в набор снимков, которые друг с другом не связаны. И всегда появляется желание навести порядок, придать единство. Позволю себе привести слова Lana Kim (галерея Легранд) о серии ,,Шопинг,, (сохраняя авторский стиль):
,, 1) если задача стоит запихать все 6 фот. то тогда так: 1 + 2 + 6 и 3 + 5 + 4
не скажу что я в восторге, но принцип понятен и некая морзянка получается:
2 фоты близкие + за ними Акцентная, т.е. возникает пауза, далее 2 фоты близкие + за ними Акцентная, и тут конец серии (который к тому же уже как бы логически предусмотрен предыдущей паузой) ,,
Повторю сказанное выше. С точки зрения задач, решаемых репортажем, такое построение наиболее уместно, т.к. использует отработанное и проверенное клише.
А как с точки зрения собственно самой фотографии? Серия Ebrahim Noroozi была выбрана не случайно. Не как один из примеров линейности репортажа – это можно показать практически на любой серии с WPP. А потому, что в ней присутствует то, что можно назвать сбоем литературно-повествовательного подхода.
И в серии Е. Елеевой и у Ebrahim Noroozi есть по одному кадру, который выпадает из ряда других.
Это
в первом случае, и
и во-втором, соответсвенно.
Явно видна попытка уйти от того, что можно назвать прямым документированием или конкретным повествованием.
Но вначале вспомним такое понятие из области поэзии, как синекдоха.
Можно по-простому сказать что, синекдоха – это когда слово, обозначающее какой-то предмет, заменяется на слово, которое обозначает часть этого предмета.
Самый известный пример синекдохи - «все флаги в гости будут к нам». Флаг заменяет корабль. Так же «парус» может быть заменой «кораблю».
Вернемся к снимку Е. Елеевой. Кадрированием, она добивается того, что из кадра пропадает все личное и индивидуальное. Остается только белое платье и наколка в виде воровской звезды.
Белое платье (часть) замещает собою невесту (целое), а воровская звезда (снова часть) замещает уголовника (целое).
И, коль есть желание говорить о смыслах, то фотография соединяет два разных, противоположных, исключающих друг друга миров, и в этом ее смысл.
Мир чистоты и невинности (образ невесты) и воровской мир (звезда). Отношение к которому выражается словами В. Шаламова: «Блатной мир должен быть уничтожен» («Очерки преступного мира»)
Фотография смогла только поставить вопрос – вопрос о таком соединении, но сказать что-то еще, более конкретное, ей не по силам. (Замечу, что Брехтовские пьесы так же только ставят, но не решают вопросов. Решать должен читатель или зритель).
И так, фотография Е. Елеевой – это визуальный троп. Пример удивительного снимка, особенно, если учесть, что синекдоха чрезвычайно редко встречается в фотографии.
Можно ли что-то подобное сказать про снимок Ebrahim Noroozi ? Думается, нет. И вот почему.
У Е.Елеевой ОЗНАЧАЮЩИЕ отсылают к своим ОЗНАЧАЕМЫМ, которые, в свою очередь, становятся ОЗНАЧАЮЩИМИ для других ОЗНАЧАЕМЫХ.
Поясню смысл написанного вначале на другом примере – снимке Ю. Гавриленко
Нас будет интересовать только правый край снимка – кирпичная кладка.
Знак «квадратики по правому краю,, как ОЗНАЧАЮЩЕЕ отсылает нас к своему ОЗНАЧАЕМОМУ – к кирпичной кладке. Но для какой-то группы зрителей сама кирпичная кладка может стать новым ОЗНАЧАЮЩИМ (знаком) для другого ОЗНАЧАЕМОГО (предмета) - «перфорация фотопленки».
Интересно отметить, что первым обратил на это внимание М. Геллер, а потом и остальные «пленочники». А «цифровикам» эта игра знаков осталась не понятной. Или понятной, но после комментария М. Геллера.
Так же ведут себя знаки – ограда, букет, ямы - на снимке О. Елесина
Каждый из них отсылает к своему означаемому, а вместе они становятся знаком смерти.
На вопрос: не эпидемия ли? - автор ответил: «нет, повседневная жизнь».
Согласитесь, увидеть повседневность за тем смыслом, который порождается игрой знаков, все-таки затруднительно.
Кстати, снимки Ю. Гавриленко и О. Елесина показывают, что смысл знака не постоянен или не устойчив. У первого - знак понятен только «пленочникам» , а в случае О. Елесина знаки перестанут работать в случае, если привычные похороны будут замещены в жизни кремацией. Что, собственно, уже происходит в Европе.
У Вас самой в архиве есть подобный снимок.
Только знаки «человек на лестнице» и «окно» вначале отсылают к новым ОЗНАЧАЕМЫМ – «человек вешает картину». И только потом, к настоящему ОЗНАЧАЕМОМУ – человек на лестнице возле оконного проема.
Конец цепочки меняется местами с серединой. От того реакция на снимок везде одинаковая: «Надо же, я подумал что он что-то вешает».
На этом стоит остановиться и вернуться собственно к типам построений серии.
Вам, как фотографу, занимающемуся композиционной фотографией, противопоставлена позиция фотографа-репортра. Убедительная позиция.
Однако существует способ – тоже литературный, когда объединяют снимки названием.
Примеров такого объединения в этом году на МФ предостаточно. 99,999999%.
В 70-80-х годах на страницах «Советского фото» активно печатался Анри Вартанов, который прямо заявлял, что сделать снимок – это полдела, а вторая, не менее сложная задача, дать ему название. Причем такое, чтобы снимок был понятен. Понятен не двусмысленно.
Вот, к примеру, провел человек полночи с друзьями за обильными возлияниями, а утром, по дороге пытается читать газету. Смотрит на снимок и пытается разобрать – женщина это или не женщина? А тут автор ему мягко, по отечески, со всего размаху названием по голове – бац! Какая тут тебе женщина, написано же: Доярка. И всем хорошо – автор просветил, а зритель внял.
Чуть ранее, конец 60-х прошлого века, «там, у них» был разработан в рамках теории открытого произведения прямо противоположный подход. Нейтральности названия, чтобы не влиять на восприятие зрителя или читателя. Зритель (читатель) начал считаться соавтором.
В частности, У.Эко в «Заметках на полях «Имя розы», писал, что самыми лучшими названиями являются Робинзон Крузо, Айвенго, Квентин Дорвард. Ибо название предъявляет требование к структуре романа или книги. И особенно надо избегать обязывающих названий.
Замечу, что у Е. Елеевой название «Романтика школьных коридоров» как раз намекает множественным числом на движение. Что находит подтверждение в серии.
Но сейчас нас будет интересовать серия Ирины Воронковой «Ветераны» http://www.photounion.ru/Pretenders_YRP_2013.php?SUser=3165
Она не выдерживает никакой критики, хотя бы в силу того, что безразлична к названию.
«Старость» , Одинокие, Жизнь после 50-ти, Жизнь после 60-ти и т.д.
Что же касается оценок, то здесь тот случай, когда хочешь - не хочешь, а голосуешь за. Мне приходилось приводить пример подобного случая, когда в 1965 году в институте философии АН СССР проходила защита диссертации по теме «Эстетика социалистического реализма».
Было приведено множество доказательств научной несостоятельности диссертации. Однако, поставленная на голосование, она получила единогласное одобрение членов диссертационного совета.
Обратим внимание только на снимок №4.
Ничего не напоминает, хотя бы сюжетно? Например, снимки А. Пашиса
И, коль скоро, помянули А. Пашиса, то надо сказать, какую злую шутку может сыграть название с автором. Поговорить о ловушке постмодернизма.
В рассказе А.П. Чехова «Дама с собачкой» дан образ дамы. Я не буду его пересказывать, лучше сами перечитайте. Глоток свежего воздуха всегда полезен.
Для нас важно вот что. По представлениям того времени, любая дама является женщиной, но не любая женщина может считаться дамой. Аналогичные взгляды, например, были и в предвоенной Италии.
Умберто Эко в романе «Таинственное пламя царицы Лоаны» писал, что его мать носила шляпку, т.е. была дамой, а не простой женщиной. Соответственно, то, что позволено простой женщине, может быть не дозволено даме. И, наоборот. Смысл слова «дама» не совпадает со смыслом слова «женщина».
Однако на протяжении 20-го века происходит сглаживание различий между этими словами. Достаточно вспомнить «Мадам, Вас здесь не стояло» и «Женщина, Вы куда лезете без очереди».
И, в конце концов, можно сказать, что дама развивалась, развивалась и стала просто женщиной. И когда А.Пашис называет «Дамой с собачкой» свой снимок
то мы имеем не что иное, как постмодернизм в фотографии, когда 1) взгляд обращен в прошлое, 2) прошлое рассматривается с современных позиций, 3) над прошлым иронизируют.
Нравится снимок или нет – с точки зрения искусства не важно. Все условия, которые предъявляет постмодерн, выполнены.
В данном случае, только через название противопоставляется образ, созданный ранее некоторым текстом образу на снимке из нашего времени. Уберите название – получим в меру эпатажный снимок с нудистского пляжа. И все.
Так что, давая конкретное название, надо сто раз подумать, а мало ли что. Ведь, незнание сделанного кем-то ранее не освобождает от насмешек.
Чтобы избавиться от литературы, чтобы использовать только средства и возможности фотографии, надо что-то принципиально другое. Если это другое? С осторожностью скажу, что у нас этого «другого,, пока нет.
Были две попытки визуального объединения, но они прошли незамеченными и, потому, никакого влияния не оказали. Я имею в виду проект, получивший название макет А.Лапина, и выставку Д. Музалева в Легранде
(
Не пора ли попробовать здесь свои силы?
P.S. Сейчас мне хочется заменить слово «серия,, на слово «подборка,,. Или «коллекция,,.
Для того, чтобы поздравить Вас и Елену в достойным выступлением. Хорошие, достойные подборки. Смотреть не стыдно сейчас. И в будущем будет не стыдно. Молодцы!
|
