 |  |  | Светлана Пожарская: «Баланс между традициями и новаторством – единственно правильный путь развития»
Александра ВЕСНИНА.
«От себя убежать невозможно. И в творчество не убегают — его выбирают сознательно или интуитивно. Это Стихия, которая становится твоей сущностью и жизненной необходимостью. Для меня творчество и есть новый виток жизни. Проблема здесь в том, что у кого-то есть возможность совмещать работу и творчество, у кого-то нет.
Сложно предсказать судьбу того или иного автора, посвятившего себя творчеству, всё очень индивидуально. Но главное на этом пути — прислушиваться к своему внутреннему голосу и доверять интуиции.»
| |
— Светлана Георгиевна, в детстве у вас был интересный период, связанный с изучением китайского языка, расскажите немного об этом периоде, как он на вас повлиял, способствовал ли творческому развитию?
— Обучение в спецшколе-интернате было вынужденным решением, так как мой отец — политзаключенный, вернувшийся из ссылки, был болен открытой формой туберкулеза, и меня, естественно, пытались оградить от этой болезни. Таких школ — с углубленным изучением китайского языка (со 2-го класса) в Союзе было всего две. В 10 классе планировалось даже поездка в Китай — по обмену, но отношения испортились. Портрет Мао Цзэдуна сняли со стены актового зала, остался висеть только портрет В.И. Ленина, а моя возможная карьера переводчика на этом закончилась, так и не начавшись.
© Светлана Пожарская. «Львовский дворик».
Я любила рисовать и мечтала стать художником. Но вместо художественной школы родители определили меня в музыкальную школу — бабушка преподавала музыку в Гнесинском училище и хотела, чтобы ее внучка стала музыкантом. Возможно, если бы мне хватило настойчивости в просьбах об обучении в художественной школе, моя судьба сложилась бы по-другому.
Если вернуться к китайскому языку, то мне нравилось рисовать иероглифы, и не просто, а по порядку черт написания. Это развило мою визуальную память и внимательность к нюансам, что пригодилось потом как фотографу.
— А каким образом вы подружились с камерой, что так увлекало в процессе фотографии, чтобы она уже не покидала вас никогда?
— В нашем интернате, как и во всех школах того времени, обязательными были уроки труда; обычно девочки обучались швейному делу, а мальчики трудились в столярной мастерской. Но еще у нас была фотолаборатория со штатным фотографом. Я приходила туда несколько раз, с просьбой взять меня на обучение, но всякий раз получала отказ — брали только мальчишек. В те времена считалось, что фотография — не женское дело. Моим «проходным баллом» стала фраза: «А у меня дядя — фотокорреспондент!». Она оказала влияние, и меня приняли.
В павильоне стояла деревянная камера 13х18см, в лаборатории горел тот таинственный красный свет, который я еще пятилетней девочкой видела дома в ванной, когда дядя проявлял пленки и печатал фотографии после командировок. В 9 классе на премию после трудовой практики я купила фотокамеру «ФЭД-3», и с тех пор снимала и дома, и в школе, и в походах. Фотография стала моим вторым «я».
— Несмотря на то, что фотография стала вашим вторым «я», были ли у вас переломные моменты и кризисы, когда хотелось фотографию бросить?
— Не скажу, что переломные, скорее – вынужденные, и то лишь на время. В такие моменты я просто не брала в руки камеру. Но не прекращала снимать мысленно — фотоаппарат был как бы «встроен» в мой глаз.
У меня были кризисы, и будут, надеюсь, ещё не раз. Они необходимы для творческого процесса. Я их воспринимаю, как паузы для переосмысления. Внутри тебя что-то происходит, а что конкретно — ты сам порой не осознаешь. Но спустя время каким-то чудесным образом всё «устаканивается».
Как я преодолеваю кризисы? Перестаю снимать и становлюсь зрителем чужих творений: хожу на выставки, смотрю фильмы, которые уже апробированы временем, слушаю музыку — особенно люблю органную музыку Баха и Георга Телемана. Книги, встречи с друзьями и интересными людьми, путешествия — всё это излечивает от хандры. Вновь приходят вдохновение и рождаются замыслы. Меня снова тянет к камере или к сканеру.
— Сканер стал для вас важным творческим инструментом, вы популяризируете технику сканографии в нашей стране, а в чем кроется прелесть сканографии, насколько она самобытна, и может ли заменить собой работу с фотоаппаратом в реальной жизни?
— Довольно часто я провожу мастер-классы по сканографии. Прошло уже 25 персональных выставок в России и за рубежом. Особенно памятна и значима для меня выставка в Вильнюсе в 2007 году по приглашению Союза фотохудожников Литвы и лично Антанаса Суткуса.
Начала заниматься сканографией из-за нехватки времени. После окончания института 25 лет работала ведущим специалистом отдела фотоискусства ГРДНТ (Государственный Российский Дом народного творчества им. В.Д. Поленова) — курировала детскую и молодежную фотографию, занималась работами других авторов. Но меня преследовала неудовлетворенность, ведь снимать для себя удавалось только урывками, в отпуске или командировках. Дорога на работу и обратно домой занимала почти 3 часа ежедневно. Светового дня не хватало. А еще бытовые дела и маленький сын — всё это не позволяло полноценно заниматься фотографией. Моим спасением тогда и стал сканер, ведь с ним можно было работать по ночам. Сканография — замечательный способ для творческого самовыражения, она помогла объединить в себе художника и фотографа.
Сканограмма — это тоже реальность, но другая. Фотосъемка на улице и сканография, которой я занимаюсь дома, не противоречат друг другу, это просто разные направления, позволяющие по-разному отображать окружающий мир.
— Ваши сканограммы отражают и портрет, и мир вещей, а каким должен быть человек, который мог бы стать героем вашей фотоистории?
— Героев для своего документального проекта «Что нам стоит дом построить» я нашла прямо под окнами своего дома, где велось точечное строительство 32-этажной башни. Пыль и грохот строительной техники, постоянный шум и невозможность уснуть даже по ночам. Мы жили практически на стройплощадке. Чтобы не сойти с ума, я купила камеру с большим зумом и начала ежедневно фотографировать из окна своей комнаты.
Сначала снимала только затем, чтобы зафиксировать, что такое на самом деле это точечное строительство, но по мере погружения в процесс переключилась на тех, кто строил дом. Быт рабочих, их радости и невзгоды не только привлекали мое внимание, но и вызывали сочувствие. Люди работали в ужасных условиях, в начале строительства у них не было даже бытовки. Мылись под краном колонки, обедали прямо на улице. Один из строителей в зимний мороз варил картошку с помощью сварочного аппарата.
Четыре года шло строительства, и четыре года продолжались съемки. Эти люди стали моими героями потому, что я им сопереживала и стремилась передать свои чувства в снимках. А ведь сопереживание, доброта и любовь — сущность и цель любого искусства, в том числе фотографии.
— Любовь и доброта остаются важной составляющей фотографии, а что вы думаете о фотографии, связанной с сегодняшней жизнью, ведь часто актуальность проекта создается за счет тяжелой болезни, физических или психических отклонений, социальной несправедливости. Как вы полагаете, насколько долговечны подобные проекты?
— Многое зависит от того как сделан проект. Ведь даже популярные сегодня темы о больных раком и инвалидах можно снять по-своему, не прибегая к визуальному тренду. Тогда зритель почувствует за историей личность автора, его послание, и возникнет главное — сопереживание. Это касается и художественных, и документальных фотоисторий.
Я понимаю молодежь, стремящуюся стать востребованной за рубежом. Это важно. Но, к сожалению, молодые авторы после просмотра проектов победителей престижных конкурсов начинают снимать в том же визуальном ключе. Это слепое копирование технологий и приёмов съёмки напоминает мне игру в догонялки.
Когда смотрю разные фотоистории и проекты, где люди в полный рост стоят на фоне домов, пейзажей и интерьеров, возникает ощущение, что все это снято одним автором. Они на снимках не главные герои, а статисты и манекены. Часто подобная съемка выдается за отстраненность и невмешательство в жизнь, преподносится как «неодокументализм», хотя это та же постановка и подмена реальности, какая в свое время была в соцреализме». Большие и подробные тексты порой «склеивают» фотографии, но стоит только убрать текст и непонятно, о чем они визуально говорят.
Безусловно, визуальный язык фотографии меняется, это естественный процесс, но развивать его необходимо мягко, а не революционно. Баланс между традициями и новаторством — единственно правильный путь развития.
А если вернуться к вопросу о долговечности, то мое отношение к этому совпадает с высказыванием Георгия Колосова о том, что существует три вида фотографии: «современная», «своевременная» и «вневременная». Я предпочитаю работать на фотографию вневременную.
— В повести С. Моэма «Рождественские каникулы» главный герой, всю жизнь обучавшийся понимать искусство говорит девушке: «Мне кажется, вы прекрасно чувствуете искусство, а в нем все определяет чувство». Согласны ли вы с этим суждением, всегда ли настоящее искусство определяется чувством?
— Я соглашусь, ведь эмоциональность и чувственность — главные составляющие искусства. Хотя есть разные варианты их достижения.
В современном искусстве провокация, шокирование, интервенция в человеческую психику и даже в тело становится главным посылом и творческим принципом в работе.
| | И здесь хочется привести цитату Михаила Шемякина, очень точно отразившую это явление: «Cейчас с помощью искусства каждый объявляет, что хочет…Кода видишь перформанс художника, который весь в экскрементах ползает среди игрушек, это вызывает отвращение. Как и фотографии, на которых ее автор писает в таз. Принес мусор, обвязал веревками, придумал теорию – вот тебе и современное искусство. Если мы и дальше будем двигаться в этом направлении, то вообще потеряем понимание того, что есть искусство».
— О понимании искусства ведется много споров, давайте поговорим о том, что толкает нас к нему. Есть мнение о том, что одни занимаются творчеством от полноты души, другие от страха перед миром и собственными проблемами. Что ждет автора, убегающего от проблем в искусство?
— От себя убежать невозможно. И в творчество не убегают — его выбирают сознательно или интуитивно. Это Стихия, которая становится твоей сущностью и жизненной необходимостью. Для меня творчество и есть новый виток жизни. Проблема здесь в том, что у кого-то есть возможность совмещать работу и творчество, у кого-то нет.
Быт и семейные заботы часто становятся тормозом для развития. Существуют еще и гендерные различия, от которых никуда не деться. На женском пути больше преград, не позволяющих полностью погрузиться в творчество так, как это могут делать мужчины. Кроме того, рождение и воспитание детей занимает большую и важную часть нашей жизни.
Сложно предсказать судьбу того или иного автора, посвятившего себя творчеству, всё очень индивидуально. Но главное на этом пути — прислушиваться к своему внутреннему голосу и доверять интуиции.
— Светлана Георгиевна, не секрет, что творческие люди могут быть крайне эгоистичны, насколько важно желание отдавать, помогать другим в творчестве, приносит ли оно что-то отдающему?
— Известная фраза: «Чем больше отдаешь, тем больше получаешь» — остается верной. В этом парадоксе заключена суть педагогики и развития личности. Возможно, я начала преподавать по той причине, что мне нравилось отдавать. Хотя отдачи на пустом месте быть не может. Чтобы отдавать, необходим внутренний багаж, нужны накопления. Отдача/получение — взаимосвязанный процесс. У меня даже были стихи на эту тему:
«…Куда повернется судьба — я не знаю
Но как Откровенье теперь понимаю,
Что в жизни приятнее вовсе не брать,
А лучшее, что накопил — отдавать,
Ведь эта отдача — залог продолжений
И стимул, и сила для новых свершений…».
— Без сомнения, куратором в детской и молодежной фотографии мог быть только человек отдающий, каким вы и являетесь, а каково положение детской и молодежной фотографии на сегодняшний день, как она развивается, в чем нуждается, на ваш взгляд?
— У детской фотографии множество нужд. Сегодня я вижу, что общий уровень её снижается, а это следствие закрытия большинства детских фотошкол и фотостудий. Еще одна проблема — педагогические кадры. Кто и как учит фотографии? Поскольку ваш покорный слуга — преподаватель фотографии и отработала в качестве члена жюри не одну сотню детских фотоконкурсов, могу с сожалением констатировать, что часто вижу в конкурсных работах ребят взрослый взгляд. Иногда доходит до прямых указаний руководителя: встань здесь, положи предмет сюда, поверни модель «вот так». Затем такая работа попадает на конкурс с подписью: «автор — Саша Иванов, 15 лет». Темы творческих заданий даются руководителями без знания детской психологии и возрастных интересов. Конечно, школа нужна, но отнюдь не в форме натаскивания и шаблонного обучения. Это касается и молодежной фотографии.
В настоящий момент в фотошколах преподают сами фотографы. Передавать свой опыт необходимо, да и мастер-классы, как форма обучения — очень важны. Но, согласитесь, что замечательный фотограф, и даже выдающийся фотомастер далеко не всегда является хорошим педагогом. В результате такой практики повсеместно рождаются не яркие фотографические индивидуальности, а многочисленные «фотоклоны», копирующие того или иного известного мастера.
— А есть ли у вас такой современный автор, с которым вам бы хотелось поработать в паре?
— Нет, такого автора нет. Я абсолютный эгоист в этом вопросе. Не люблю совместные фотосессии. На стадии ученичества групповые фотоплэнеры и прогулки полезны, и даже желательны. Но художник творит всегда в одиночестве. Съемка для меня — очень интимный процесс. В других областях вполне возможно сотрудничество. Свою первую книгу — «Фотобукварь» с Сашей Агафоновым мы писали вместе, и это был интересный творческий опыт.
— Светлана Георгиевна, а каким опытом стала для вас должность ответственного секретаря Союза Фотохудожников, чем вы занимались, и с чем связан ваш уход?
— На должности секретаря Союза Фотохудожников России я занималась многими вещами: это был и отбор работ на вступление, организация выставок и конкурсов, помощь пришедшим с разного рода просьбам и письмами. Я и сегодня помогаю это делать, но дистанционно — по Скайпу. Помогаю собирать портфолио, обращая внимание автора на достоинства и недостатки в его работах. Очень приятно, что после моих консультаций кто-то вступает в Союз, а кто-то находит свою тему в фотографии.
Что касается окончания моей работы в роли секретаря, то в первую очередь это связано с невозможностью полного погружения в творчество. Для этой должности необходимо ежедневное присутствие, ведь любое дело требует полной отдачи, в идеале такой, какой она была в жизни Андрея Ивановича Баскакова. А в моем возрасте ежедневная трехчасовая дорога в офис СФР и обратно на двух видах общественного транспорта — уже нелегкое дело.
Немаловажно и то, что Секретариат нуждается в новом вливании молодых сил. Мое же освободившееся время переключилось на творчество, которого мне так не хватало во время работы в ГРДНТ и в Союзе.
— Светлана Георгиевна, как вы полагаете, какой путь в поиске собственной темы выбрать автору? И как та самая главная тема должна ощущаться?
— Это серьезный вопрос, и я об этом писала в своей книге «Фотомастер». Выход на свою тему — процесс очень сложный, а порой и просто мучительный. Иногда проходят годы, прежде чем автор определится. Как и у живописцев одна тема может сменяться другой.
Вспомните периоды творчества у Пикассо: «голубой», «розовый», «кубизм». А начинал великий мастер с академической реалистической живописи. «Певцов одной песни» в живописи больше, чем в фотографии. Но это связано скорее с технологией творчества. Однозначности здесь быть не может, ибо сама жизнь столь непредсказуема и изменчива, что фотограф, как светописец жизни, не может не меняться вместе с ней. Все зависит от конкретного человека, от личности художника и фотографа. А как эта главная тема будет ощущаться? Это совсем просто (смеюсь). На самом деле она придет как Откровение.
© Светлана Пожарская. «Грани времени. Семейный альбом».
К своей главной теме «Грани времени. Семейный альбом» я подошла уже после 60-ти лет, когда полностью смогла погрузиться в творчество. Но эта тема не состоялась бы без семейного архива; килограммов отснятых пленок и отпечатков, сделанных за полвека моей жизни, а также сохранившихся семейных фотографий моих предков.
— Назовите несколько причин, препятствующих творческому развитию?
— Одна из таких причин — желание быстрого успеха. Вторая — боязнь не удержаться на постаменте уже полученных наград и признания. Третья — материальная составляющая. Она не пагубна, конечно, но банальное отсутствие денег не позволяет, к примеру, купить новый фотоаппарат, или, как в моем случае, сканер большого формата, что может быть тормозом для творческого процесса. Но и материальные ограничения могут стать стимулом для развития, ведь по утверждению Сальвадора Дали «ограничение средств ведет к триумфу формы».
— Светлана Георгиевна, существует ли гениальность в фотографии, и если да, то чем она отличается от таланта?
— Гениальность и талант — это, прежде всего, индивидуальность и неповторимость. А еще полное погружение в свое дело. Психологи утверждают, что гениальность — это высшее проявление таланта.
А чем отличается талант от гениальности — ответить на этот вопрос трудно. Но талантливых людей много, а гениальных — единицы. Некоторые исследователи считают, что за всю историю человеческой цивилизации их было не больше 400. Говоря о них, мы вспоминаем о Леонардо да Винчи, Моцарте, Пушкине.
Что касается фотографии, то талантливых авторов и выдающихся фотомастеров много, но гениальных, увы, я назвать не смогу.
Одна из моих любимых цитат у Пикассо: «Каждый ребенок — художник. Проблема в том, чтобы оставаться художником, когда мы вырастаем». Сказанное о художниках актуально и для фотографов. Поэтому в заключение нашего разговора я желаю и вам, и всем другим авторам сохранять в себе художника в любом возрасте.
|
 | |  | | 25.06.2018 6:48 | Bear Funny говорит:
Спасибо! Очень необходимые Слова и Мысли! | | |
|
 |
 | | | © Светлана Пожарская. Оптимист первоклассник. 1979 г. | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Парижанин | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Утоление жажды | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Салака. Оммаж Petrov Vodkin | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Доска и горох | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Желтая рыбка | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Зыбкость бытия (1) | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Зыбкость бытия (2) | | |
 | | | © Светлана Пожарская. Грани времени. Семейныий альбом | | |
|
