Евгений Иванов - Новосибирская область | Мой друг уличный - уличный музыкант. Судьба артиста. | Расположить вертикально.
Фаня
История создания фотопроекта «Мой друг уличный музыкант»
Обычная репортажная фотография и фотография, создающая некий миф, некое новое жизненное пространство — две разные вещи. Но как-то раз я решил их совместить. Думаю: а что же такое мне снять? И вдруг вспомнил про одного человека, своего старого друга, и решил сделать что-то вроде фоторепортажа про его повседневную жизнь.
Фаня (Олег Феофанович Фомин) – сын обкомовского чиновника, закончил консерваторию, но в оркестре работать не захотел. Он был подкован по части эзотерики, имел на жизнь свои взгляды и в соответствии с ними жил. К моменту нашего знакомства он уже переквалифицировался в портного – шил отлично и имел хороший заработок. Между прочим, вся одежда, что на фотографиях, сделана его же руками. Никакая музыка в тот момент была ему не нужна, хотя любил ее очень сильно. В общем, жил припеваючи и вел такой «плейбойский» образ жизни.
Вскоре время изменилось, да и шитьё Фане порядком надоело. Он стал выпивать, вести разгильдяйский образ жизни и тем самым понемногу выпадал из социума. Пил «прилично», но умел контролировать ситуацию. Друзья никогда не видели его невменяемым. Ни детей, ни жены у него на тот момент уже не было. Жил только для себя под девизом: «Хочу — работаю, а хочу — не работаю». Кое-какие деньги всегда были, да и друзья рядом. А что еще нужно?
Каким еще был Фаня? Жил в самом центре города, под «Строкой» и гордился, что у него самый высокий на Красном проспекте балкон. Несмотря на то, что друзей было полным-полно, Фаня был одинок. Очень.
В начале 2000 года я ему и говорю: «Фаня, ты ведь музыкант, так что берешь свой аккордеон, идешь в метро и играешь. А он мне: «Да ну, так дело не пойдет, я ведь с консерваторским образованием». На самом деле на тот момент других вариантов зарабатывания денег у Фани просто не было. Переломив свое консерваторское представление о музыке и о самом себе заодно, он все-таки пошел в метро. Через некоторое время втянулся. Понравилось. Репертуар у Фани был самый разнообразный. Относился он к своей новой работе очень серьезно. Если посмотреть на фотографии, и особенно на те, которые сняты в метро, то можно увидеть, что он действительно чувствовал горожан: подстраивался под тех людей, которые шли мимо. Если молодежь шагает, то он тут же играет «Ленинград». Для людей постарше – «Шербурские зонтики», песни Владимира Высоцкого…
Честно говоря, я и так-то давно хотел его поснимать, только это было не так просто: Олег он человек контактный, но ни в коем случае не терпит насилия над собой. Его бесполезно ломать, если он чего-то не хочет, человек одинокий и очень жесткий.
Фаня — герой повседневности. Он мне близок и понятен и к тому же внешне фактурный, что важно для фотографии. Ко всему он во всех отношениях неординарная личность. Тут подвернулся конкурс «Пресс-фото России 2004». Я сказал ему, что хочу с помощью этого конкурса показать, что уличный музыкант — душа города. И он согласился. Обещанная часть возможных призовых денег тоже послужила довольно веским аргументом к началу съёмок. Расписали сценарий: снимать будем дома (квартира у него — это нечто!) и на работе (у него был свой оруженосец, который за сто грамм водки нёс ему до дома кофр с аккордеоном, а впереди шёл сам «мэтр», с заработком). Договорились, что если ему вдруг захочется заняться чем-нибудь неординарным — к примеру, в ванне выпить шампанского, то он должен немедленно позвонить мне, чтобы я этот акт запечатлел. Ведь ожидать от него можно было чего угодно — артист!!! Если пить, то желательно в обществе. Если видит, что пограничники гуляют, то он уже не может мимо пройти. Надевает фуражку, подходит и говорит: «Ну что, мужики, как дела, где служили, и т. д.» — и начинает строить из себя погранца по полной программе. А для Дня военно-морского флота у него есть другой сценический образ и другая военная форма. На какой другой случай имеется и полковничий китель.
Но затянул я с этим проектом до последнего… 1 марта нужно сдавать работы в Москву, а я начал съемку только 27 февраля. Снимаем первую сессию, договариваюсь с Олегом на следующий вечер, прихожу, а он — ну просто в стельку пьяный. Через дверь мычит… говорит, что открыть не может, потому что совершенно голый… И тут я понимаю, что это даже очень хорошо, что он пьяный и голый: трезвым-то его ни за что не уговоришь на такое безобразие. И отснял его в таком виде. Потом, правда, моя фотомодель бухтела: дескать, я ее раскрутил не по честному. Но, подумав, согласился, что ради искусства можно пойти и на это.
На следующий день была сессия на работе, в подземном переходе. Олег одну свою свежую фотографию из домашних съёмок пристроил на стене, всем проходящим бабам показывал. Потому что понты для него — очень важная вещь.
Короче, из десятка пленок печатаю я 130 фотографий, иду к Андрею Лашкову, председателю Новосибирского отделения Союза фотохудожников России, чтобы он помог отобрать то, что нужно, потому что сам в отрубе полном. Отсеяли лишнее, осталось 12 штук, которые и отослали по электронной почте в Москву.
На следующий день звонит мне Олег: мол, как там? Все, говорю, хорошо, не дергайся. Жюрить будут 4-5 марта, а там посмотрим. Победим — сделаем тебе большую выставку с фуршетом.
Ну а потом начались у меня какие-то дела, суета всякая. 7 марта он у меня деньги на праздник занимал, а 8-го, почему-то не поздравил, как обычно. Тогда забеспокоились мы с друзьями, пошли к нему домой. Дверь сломали, цепочку распилили. Лежит Олег Феофанович на диване, голову рукой подпер, как будто телевизор смотрит. Отчего умер — врачи сказали – воспаление лёгких. Говорят, у алкоголиков такое бывает.
Тем же вечером захожу на сайт «Пресс-фото» — мы со своим репортажем заняли первое место…
|  |
НОВОСТИ